Алексей Доронин - Сорок дней спустя [litres]

Траншея тянулась почти до самого здания налоговой инспекции, которое теперь было похоже на оплывшую свечку. Пока полз, убедился, что был не первым, кого проводили этой дорогой. Кроме свежих тел со следами замерзшей крови были тут и почерневшие, обугленные. Должно быть, с первого дня сюда сваливали погибших.

Два дня он отсиживался, как крыса, в подсобке цокольного этажа «Эвридики», высовывая нос, только чтобы облегчиться и набрать нечистого подвального снега в ведро. Он растапливал снег, проверял счетчиком, по полдня отстаивал, потом кипятил на своей одноконфорочной газовой плитке. Тянул крепкий чай и доедал запасы.

Данилов часто просыпался от слабых толчков. Комната вздрагивала, звенела посуда. Раньше он подумал бы, что едет тяжелый товарный состав. Земля качалась, будто дышала всей грудью, и Александр представлял, как содрогалась она в тот день, когда была вспахана десятками взрывов, то проседая, то устремляясь вверх, стряхивая с себя людей вместе с их хлипкими строениями.

Эти места и раньше отличались сейсмической активностью. Краеведы, собиравшие легенды местных племен, говорили, что тут случались землетрясения, которым сейчас бы присвоили все девять баллов. Название горы – Тырган – в переводе с шорского означало «трясущаяся гора». Правда или нет, однако слабые, но ощутимые подземные толчки случались тут раньше три-четыре года.

На третий день город вспомнил Данилова и показал, что не так уж необитаем.

Это случилось во время одной из коротких вылазок в торговый зал. Опытным путем он установил – для того чтобы получить литровую кастрюлю воды, надо растопить два ведра снега.

Стоя возле бывшей кассы, Александр зачерпывал эмалированной посудиной снег, который нанесло ветром снаружи, когда раздался скрежет.

Он не сразу понял, что это. А когда дошло, что бренчит металлическая ролль-ставня, которую кто-то отодвигал со стороны входа в магазин, было уже поздно. В дверном проеме, под странной надписью «ПОРОШОК – ВЫХОДИ», стоял человечек. По залу заметался луч фонаря. Еще два силуэта Данилов разглядел на лестнице.

Вряд ли караулили именно его. Скорее, лишний раз обыскивали неоднократно проверенный подвал. И сейчас могли бы пройти мимо, но в этот момент Саша, как назло, задел ведром стойку кассы.

Словно по команде, все повернулись в его сторону. Чумазые, в засаленных пуховиках, с надвинутыми на глаза капюшонами, гости были одеты по все той же «чукотской» моде.

– Привет, земляки, – сказал Данилов, не придумав ничего лучше. Бежать глупо. Драться он хотел еще меньше.

Наверно, они неправильно расценили выражение его лица. Не поняли, что эти глаза видели такое, о чем другим лучше вообще не знать.

Тот, что стоял ближе всех, откинул капюшон. Саша увидел нечесаные сальные патлы, выбивавшиеся из-под вязаной шапки. На секунду их взгляды встретились. Раньше Данилов видел такие пустые глаза только у наркоманов… Хотя, может, эти ребята просто хронически недоедают.

Да, ребята. Пацаны лет семнадцати-восемнадцати. Именно это заставило его на секунду расслабиться и забыть, какое время на дворе. За что он и поплатился.

На его приветствие не ответили.

– Ты откуда будешь, дядя? – вместо приветствия спросил волосатый. – Че-то не видел я тебя на районе.

– Я здесь недавно.

Данилов непроизвольно оглянулся в сторону своей каморки. Собеседник перехватил его взгляд.

– Ты это… не кипишись. Мы же по-хорошему. Давай, может, бартером махнемся. У тебя хавчик есть? Водка, курево?

– Даже если есть, – Александр поставил ведро и оперся на стойку, – то далеко лезть, братишки.

– Ты гляди, борзый. – Гости переглянулись. – Откуда вылез такой? Кажись, один.

Тот, что держался в арьергарде, тоненько хихикнул.

– Точно, один, – повторил первый.

Данилов понимал, о чем думают ребята. Кого они видели перед собой? Чужака, похожего на высохшую мумию, со свежими оспинами на лице, которые оставляет лучевая. Эх, ведь предлагал же старик остаться хоть на недельку.

– Крученый, – хмыкнул второй, самый маленький из непрошеных гостей. – Ниче, щас по-другому запоет.

Они начали приближаться, беря его в клещи и отрезая пути отступления.

Долбаный город…

Данилов хотел разрешить дело миром. Но, когда их разделяло всего пять шагов, недомерок выдернул руку из кармана. В свете фонарей Александр разглядел пистолет непонятной модели: широкий, похожий на фотокамеру, посаженную на рукоятку. От него к Сашиной груди протянулся тонкий красный лучик.

Громыхнул выстрел, и страшный удар в грудь отбросил Данилова на искореженный кассовый аппарат. Еще одна пуля ударила в стойку, отщепив от нее кусочки почерневшего пластика. Похоже, у налетчика дрожали руки.

Сидя на полу, Данилов судорожно пытался вдохнуть. Грудь онемела, эпицентр боли был почти там же, куда три дня назад угодил нож. Боль была такая, будто его ударил Николай Балуев. Александр даже не хотел думать, почему еще жив. Он слышал шаги. Малолетние подонки приближались не спеша, вполголоса переговариваясь. Думали, что жертва в ауте.

Люди, ну почему вы такие суки?.. Почему просто не оставить меня в покое?.. Почему каждая встречная мразь пытается меня ограбить и угробить?

Они не знали, что после встречи с бывшим одноклассником Данилов брал с собой ружье, даже выходя оправиться. И сейчас оно лежало на стуле, где раньше сидела кассирша, и, естественно, было заряженным.

Пальцы правой руки сжали рукоять, левая легла на казенник. Он поднялся из-за стойки, совсем как ковбой из фильмов. Это был первый случай, когда Данилов стрелял по людям, но он знал, что рука не дрогнет – по крайней мере, от жалости. Разве что от боли… Боль, похоже, становилась его вторым именем.

Он помнил, что у него всего один выстрел, а дальше ружье сгодится разве что в качестве дубинки.

Грохот ударил по ушам, в нос шибануло едким запахом пороха и гари… А результат превзошел ожидания. Первого нападавшего, который уже нависал над стойкой, смело и разорвало в клочья. Досталось и невысокому стрелку, двигавшемуся следом. Он тоже упал, непонятно пока – мертвый или просто раненый. Задело и третьего. По тонкому вскрику Данилов понял, что это – девушка. И ему было наплевать. Даже если эта тварь не собиралась убивать его сама, наверняка стояла бы и подбадривала своих дружков.

Данилов знал, хотя в маркировке абсолютно не разбирался, что патроны 12-го калибра могут быть заряжены пулей, картечью, дробью, которая тоже бывает разная. Но то, что произошло, больше напоминало взрыв контейнера-дисперсанта, который дает большой разлет картечи. Мечтая о покупке ружья, Саша много времени проводил на оружейных форумах.